Регион Центральной Азии может оказаться в эпицентре глобальных климатических инвестиций. Вслед за растущей ролью климатической повестки в международной политике внимание к развивающимся странам усиливается, и государства региона уже делают первые шаги в сторону привлечения средств из глобальных экологических фондов. Об этом свидетельствуют инициативы, высказывания чиновников и заявления о намерениях, прозвучавшие в рамках международных форумов.
31 мая 2025 года в Душанбе прошла конференция, посвящённая проблемам таяния ледников, в ходе которой была озвучена идея создания специализированного фонда по их защите. Инициатором выступил Таджикистан, предложивший не только сформировать механизм финансирования соответствующих проектов, но и первым объявивший о добровольном взносе. Однако детали о размере или структуре фонда остались нераскрытыми, что вызвало вопросы в экспертной среде. Согласно Парижскому соглашению, подписанному всеми странами Центральной Азии, именно развитые государства обязаны предоставлять финансовую помощь развивающимся странам — не наоборот.
Центральная Азия давно подписала климатические соглашения, но лишь в последние годы активизировала участие в механизмах климатического финансирования. Ожидаемая программа «От ледников до хозяйственников», разрабатываемая при участии Азиатского банка развития и Зеленого климатического фонда, рассчитана на девять стран и может привлечь до 3,5 млрд долларов. Эти данные озвучил глава Комитета по охране окружающей среды Таджикистана Баходур Шерализода. Подобные суммы способны существенно повлиять на инфраструктуру водных ресурсов, сельское хозяйство и энергетический сектор региона.
Финансовые вливания на фоне климатической повестки становятся стратегическим инструментом, и интерес к ним высок не только у стран-доноров, но и у международных институтов. Китай, крупнейший кредитор Центральной Азии, в 2024 году предложил странам Запада увеличить объём финансирования борьбы с изменением климата до триллионов долларов в год. Этот подход, по сути, закрепляет модель глобального перераспределения ресурсов в пользу развивающихся стран в обмен на снижение экологической нагрузки и переход к устойчивым технологиям.
Однако возникают сомнения в достоверности и прозрачности отдельных аргументов, используемых для привлечения внимания к проблеме. Эксперты обращают внимание на резкие расхождения в цифрах, публикуемых в СМИ региона. К примеру, в некоторых материалах указывается, что ледники Таджикистана за один год потеряли до 600 гигатонн воды, что эквивалентно 600 кубическим километрам. Для сравнения, суммарный годовой речной сток всех основных рек страны составляет порядка 57 кубических километров. Такие несоответствия могут подорвать доверие к климатической повестке региона и снизить вероятность получения внешнего финансирования.
Кроме того, внимание аналитиков и инвесторов концентрируется не только на экологии. Посещения миссий международных банков, фондов и доноров сопровождаются детальной аналитикой: от уровня бедности и зависимости от денежных переводов до уровня госдолга и устойчивости бюджетной политики. Используются автоматизированные системы и ИИ-модели, отслеживающие эффективность расходования средств, коррупционные риски и степень реализации ранее анонсированных проектов.
Растущий интерес к климатической повестке может повлечь и политические трансформации. В странах региона, где раньше зелёные движения не играли активной роли, возможно появление экологических партий и инициатив. Потенциальный приток финансирования в объёме миллиардов долларов делает этот тренд не только вероятным, но и ожидаемым. Однако для получения реальных инвестиций недостаточно демонстрировать политическую волю — необходимо выстраивать институциональную прозрачность, подкреплённую точной отчётностью и независимым контролем.
Претензии на климатическое лидерство без подтверждения конкретными действиями и чёткими цифрами могут обернуться репутационными потерями. Международные игроки, включая банки и климатические фонды, действуют по жёстким критериям оценки — и Центральная Азия всё чаще попадает в зону повышенного внимания. В этом контексте устойчивое финансирование возможно лишь при условии соблюдения стандартов, прозрачности целей и разумного баланса между амбициями и возможностями.
